_Глава 1_

Павел проснулся в своей маленькой квартирке, но какой-то странной она показалась ему сегодня, вся залитая алыми лучами восхода. Или все-таки заката. Он лег нормально поспать впервые после того, как началась самая напряженная рабочая неделя в его жизни, сильно вымотался, особенно нервы были ни к черту. Зная, что впереди такая же неделя отдыха, он мог вырубиться так, что проспал бы целые сутки. Однако чувство голода было в норме, и можно было говорить именно об утре. Мужчина закрыл глаза и еще ненадолго расслабился, придаваясь блаженному чувству покоя.

Когда он очнулся во второй раз, комната так же была залита алым светом, но к нему примешивались голубоватые вспышки мигалок.

"Происшествие какое-то, - отрешенно подумал он. - Может быть даже улицу оцепили. Надеюсь, все это кончится, когда Лиза с Сережей и Машей приедут домой. Хоть бы никого не убили, а то кровь еще долго с асфальта не оттирают, не хочется, чтобы дети натыкались на пятно перед школой. - Потом он обратил внимание на то, что алый свет все еще бьет в окно. - Да что за ерунда. Неужели я всего на несколько секунд вырубился".

Павел с силой поднял себя с кровати, новые, но хлипкие пружины скрипнули, зеркало шкафа отразило движение, зеркало в коридоре тоже что-то заметило. Вчера мужчина закрыл все окна и задернул шторы, так что сразу не смог посмотреть на улицу. Сделав несколько гимнастических упражнений, чтобы привести в движение кровь, размять спину и прогнать остатки сна, он пошел через коридор на кухню. Зеркало прихожей выхватило тяжеловатого, но крепкого дядьку ростом под два метра, заросшего щетиной и слегка помятого, как с лица, так и с трусов.

Павел налил из-под крана стакан воды и опрокинул так, будто не пил с рождения. У окна он слегка задержался, рассматривая магнитик с русалкой, который привез ему из Дании сослуживец, представил, что Лиза еще недавно могла так же сидеть на камушке и следить за детьми.

Одна рука уже тянулась отодвинуть занавеску, как сильно громыхнул холодильник. Павел сам не понимал, чего бояться, но все-равно вздрогнул. Тем временем штора была откинута, и мужчина смог выглянуть во двор.

Из-за низкорослости стоящего впереди дома из квартиры Кунициных можно было долго смотреть на рассвет и закат, но сегодня восход, казалось, задержался, на самом же деле напротив высилось огромное дерево, канадский клен в осенней расцветке, которого отродясь не помнил Павел, хотя жил в этой квартире с пеленок.

-Что за чертовщина?! Я понимаю, если просто клен, но этот еще и светится, вот что я принимал за рассвет. А тогда сколько же времени?

-Тринадцать минут второго, - ответил детский голос, раздавшийся по ту сторону окна. Мальчик висел вниз головой на ветке, которая была ближе всего к квартире Павла, правда он сам еще долго раздумывал, что она здесь делает, потому что еще несколько минут назад мог видеть двор, а сейчас только эти листья и мальчика.

Взъерошенный, его кожа отливала зеленоватым цветом, а золотые глаза искрились озорством. Или это все из-за того, что у Павла сегодня с утра иск

Искаженное цветовосприятие? Нет, когда он открыл окно, чтобы впустить его в дом, а потом закрыл шторы, пацан остался таким же.

-К чему занавески? - спросил мальчик с любопытством. - Ты не можешь выносить свет великого дерева жизни? Ты не можешь смотреть себе в глаза?

-О чем ты, малыш? Просто если я еще пару часов буду смотреть на эту радугу, мой разум сам распадется на все цвета спектра. Понимаешь, в большом городе чаще всего один цвет - серый, к нему привыкаешь и здорово дуреешь, когда выезжаешь в лес или поле, там цвета сочные и разные. От твоего дерева исходят же такие волны, что я ощущаю себя препарированным.

-Разумеется, ведь оно хочет узнать тебя лучше, всякое творение хочет познать творца, как, например, вы своего бога, - ответил другой голос, тоже детский, но более уравновешенный и высокий. Девочка сама воспользовалась приоткрытым окном и вошла внутрь.

-Так кто вы? - спросил Павел, ставя чайник на огонь. Он принял их за детей, но потом внутренние чувства подсказали ему быть осторожным, да и разговаривали гости не в пример его собственным отпрыскам мудро.

-Мы твои дети, нас зовут - Лео и Клея, - ответила за двоих Клея.

-Мои дети - Сергей и Маша, и других не было. Если вы ляпните это при Лизе, я верну вас обратно на ветку.

-Ты неверно нас понял, - тон девочки не казался обиженным, вообще их голосам было свойственно отсутствие эмоций, интонации появлялись только торгда, когда надо было задать вопрос, а спрашивал чаще всего мужчина. Он хотел спокойно, без постороннего вмешательства, решить проблему дерева, потому что заметил под окнами целый консилиум, даже какой-то чиновник при костюме и галстуке, наверное из районной администрации. - Формально, ты нам не отец, но по твоей воле наше Великое Древо Жизни пришло сюда, чтобы быть с тобой и исправить ваше существование. А мы его дети. Но поскольку Древо наделено разумом и волей идентичными с твоими, то оно и есть - ты, отражение твоего внутреннего мира в параллелях. В другом мире, не нашем, ты мог быть таким же человеком, или волком, а может быть даже богом.

Наш мир населен такими деревьями, и они спорят между собой за территории и право дарить жизнь. Вспомни, недавно ты проиграл один конфликт и решил отступить, - Павел вспомнил, как на работе здорово поспорил с новым сослуживцем, который предложил план реконструкции парка, варварское расточительство и жажда наживы превращали половину насаждений в пеньки, а впоследствии - в автостоянку. Мужчина был против, но шеф решил в пользу новичка. - В тоже время в нашем мире произошла битва ваших альтер-эго, и твое отступило, но ты своим заступничеством открыл нам дорогу в свой мир. Ведь ты не хочешь, чтобы зелень твоего города умирала?

-Конечно не хочу, иначе мы задохнемся и вообще забудем, что такое природа.

-Оберегай Древо Жизни, и оно поможет тебе, - сказал Лео. - Пока не время, но скоро ты сам с ним поговоришь, а пока возьми эти листья, делай из них отвар, чтобы пить. Когда они кончатся, ты найдешь новые на твоем окне.

_Глава 2_

-Милый, там было так интересно, жаль, что ты не смог с нами поехать, - Лиза загорела, светлые волосы и брови выгорели на солнце, она много бегала и занималась ручным трудом, что сказалось на развитии мускулатуры. Осторожные серые глаза рассматривали комнаты пытливо и немного ревниво. - Надеюсь, ты не зря отказался, твой проект продвинули?

-Не хочу сейчас о работе, - Павел ходил за ней, как привязанный, попивая отвар из своей большой кружки. - Я соскучился, а ты приехала одна без детей.

-Их подвезут через пару часов, дедушка решил сделать им какой-то сюрприз, потому и хотел забрать нас сам, - дома все было в порядке, можно и расслабиться. Она упала на диван, служивший и кроватью одновременно. Дверь в комнатушку детей была закрыта, но туда она еще успеет. Павел сел напротив нее на стул, чтобы видеть окно. - Кстати, что это за дерево? Я же помню, что мы уезжали из пустынного двора с жалкой качелей и сплошной парковкой на укатанном песке.

-Ну хочешь о работе, давай о ней, - обреченно вздохнул мужчина, но решил пока не выдавать всю правду о дереве. - Проект парка зарубили наполовину, самый удачный кусок отдали под асфальтоукладчик.

-Какой ужас, я же помню, как ты ночами клеил свой макет. Там были такие милые беседочки и фонтанчик, - серые глаза при этом увлажнились и стали больше.

-Это все перенесли вглубь, считай, что убили, ведь туда пойдут только те, кто знает, а не проезжающие мимо. А я задумывал место, как возможность завести новые знакомства, а не "развивать" старые. Зато я их всех обманул, раздобыв это дерево, что пришлось пристроить у себя во дворе. Оно, кстати, незаконное, несогласованное, и вообще мне плевать на тех, кому оно не нравится. Мое дерево сделало наш двор интереснее, здесь был даже чиновник из районой администрации, милиция, пожарные, медики. Все приходили посмотреть на него.

-А ты не боишься, что это плохо кончится, ведь тебя могут привлечь за нарушение какого-нибудь закона. Дерево, надеюсь, попало в страну легально?

-Оно не "попадало в страну", оно здесь выросло, на этом самом месте. Само по себе. Из маленького росточка. Все дело в специальном уходе.

Павел отдернул занавеску, и листья на ближайшей ветке привенственно зашелестели "здравствуй, брат". Сзади подошла Лиза и через плечо заглянула в чашку.

-Этот отвар пахнет очень хорошо. Что это? Ты не мог бы дать мне попробовать?

-Не знаю, дорогая. Давай я сначала посоветуюсь с врачом, который мне его дал, не знаю, как он подействует на женщину.

Он не знал, как на нем самом отразится это питье, когда он заваривал первую чашку, то корил себя в сильной доверчивости к совершенно незнакомым существам, называвшим себя его детьми. Вдруг он бы уснул, а грабители обнесли бы небогатую квартирку. Однако исторя дерева почему-то вызывала доверие.

-Как детям на море?

-Очень понравилось. Они почти научились плавать, ловили малюсков, а потом мы их варили на костре: получался симпатичный супчик, да и мясо вкусное. Один раз Машу ужалила медуза, а Сережа проткнул ногу стеклом, там местами много мусора. Никогда не видела трудности, чтобы забрать помойку с собой. Ты хоть раз убирался дома?

-На прошлой неделе.

-Хорошо питался, или кусочничал?

-Обедал в столовой, дома так по мелочи, иногда пельмени, - Павел допил жидкость отвара и присел на диван. - Хорошее питье, но от него так хочется спать, - пробормотал он и выпал.

-Сын мой, давай вместе изменим твой мир. Ты сам видишь его несовершенство, но вместе мы сможем открыть глаза и другим.

-Я открыл тебе путь в этот мир, значит я твой отец. Я твой отец до тех пор, пока власть наша не укрепится окончательно в среде людей. Я твой отец, пока ты ничего не знаешь о нашем мире. Я твой отец, до тех пор, пока дети твои не станут настолько свободными, что заменят меня. И потом я твой отец, потому что ты будеш благодарен мне.

-Я Древо Жизни, великий символ начала и конца рода...

-Там, откуда ты прибыл, ты просто дерево. И я обещаю найти способ вернуть тебя на ту землю, которая пропитала твои корни алчностью, если ты зайдешь слишком далеко. Пока я не освобожу тебя, подчини мне свою волю, провозгласи меня Обероном, королем своего мира, а сам потом сможешь стать  его истинным богом, если мы построим наш мир.

-Аааарррхххх.... Шшшшшш

-...

-Мои листья привыкли к тебе, но ты еще не слышишь их голос. Попей отвар еще немного, и я обдумаю твои речи.

-Павел, я так испугалась, когда ты так быстро заснул. Надеюсь, ты не болен? - встревоженная Лиза со стаканом воды стояла над мужчиной, пока он приходил в себя. Странный сон многоголосым бурчанием раздавался в голове, сухая трескотня Древа Жизни постепенно уходила на второй план, где-то вдалеке пронесся смех Лео и Клеи. Или это Маша с Сережей в соседней комнате забавляются.

-Нет, Лиз, все хорошо. Просто я немного больше отвара сегодня выпил, вот и сморило. Я взял отпуск на неделю, чтобы отоспаться, совсем насели на меня с моим проектом, уже и пруд отказались чистить: дорого и не выгодно. Дети приехали?

-Нет еще, дорогой. Дедушка звонил сообщить, что оставит внуков у себя. Скучает старик, так пусть они его немного отвлекут, а я отдохну от их гомона, ведь иногда не дают продыху, и голова болит от писка-визга.

"Значит это были дети дерева, - подумал Павел, поглаживая руку жены. - Но могу поклясться, что их голос доносился из комнаты детей. Не буду пугать Лизу, и заглядывать туда, хватит пока чудовищного действия отвара из листьев. Неужели они вызывают галюцинации. И чем язык дерева может отличаться от языка листьев? Больше вопросов. Зачем я сказал, что хочу быть королем? И я ли это сказал? Оно внушает мне свою волю, но я рад обмануться и идти дальше, я хочу знать, менять и строить для него новый дом. Люди изменятся ради Дерева Жизни и будут счасливы. Я назову Лизу своей королевой, и мы будем представителями Дерева".

-Пойдем спать, милая, - произнес он вслух, заметив, каким печальным стало ее лицо, когда она следила за ним в часы обморока, и сейчас, когда он, сам не зная, шевелил губами. - Кажется тебе нелегко далось возвращение, а я никогда не умел изображать радушие при приеме гостей. Не хочу сказать, что ты гость, ты хозяйка в моем доме. Просто я пока не знаю, что говорить. Плохо подготовился.

-Да, ты прав. Пора спать.

_Глава 3_

Розовое утро. Свет дерева проникал через занавески, но не был таким слепящим, как в первый раз. На кухне шум воды, Лиза мурлычет под нос какую-то веселую песенку, и на душе у Павла отлегло: его жена не из тех, что делают опрометчивые выводы.

-Оно говорило с тобой? - спрашивает мужчина, стоя в дверном проеме.

-О чем ты?

"Значит - нет".

-Да так, кажется, что-то приснилось, и я еще не до конца отделил реальность от сна. Мне снилось, что я разговариваю со своим деревом, и ты наверное тоже была во сне.

-Умывайся, фантазер, - Лиза улыбнулась, посмотрела из -подлобья и помахала рукой в сторону ванной, словно выметая рассмешившего ее мужа. - Я тут решила вычистить кухню, это оказалось слабым звеном в твоей недавней уборке, кое-у-кого не хватило духу помыть тарелки.

-Ага, - Павел не мог не улыбнуться. - Меня разобрала жуткая лень. Сейчас умоюсь, уберу кровать и вернусь.

Через двадцать минут они завтракали крепким чаем, жареным хлебом и сливовым вареньем, которое привезла с собой Лиза. Они болтали ни о чем, вспоминали школьных друзей и иногда эту поездку к морю.

-Фотоаппарат у детей, они хотели сфотографировать деда, придумали собрать какой-то альбом, и потому им нужны особенные фото родственников. Они у нас все-таки большие выдумщики и рукодельники. Как ты думаешь, мы сможем устроить их в художественную школу этой осенью?

-А там разве не с седьмого класса берут?

-Я узнавала, что есть преподаватель, который собирает группу из начальных классов, потому что они более гибкие и нестандартные в восприятии, как он выражаетсч. Было бы здорово. Но не знаю, сможем ли мы выделить деньги.

-Постараемся, - Павел улыбнулся. - Наши дети этого достойны.

К вечеру звонок в дверь возвестил о возвращении детей. Ураган смел встчавшую маму, и две обезьянки повисли на папе, тараторя на перебой, как они соскучились, как на море было здорово, и что они там много с кем подружились, и еще хотят поехать.

-Спасибо, папа, что присмотрели за ними, - Павел пожал тестю руку, когда освободился от змеенышей, словно Лаокоон. - На неделе заеду к вам узнать, что же на самом деле там у вас происходило.

Лукавые глаза старика сощурились, такие же серые, как у Лизы и такие же молодые: дед еще дал бы сто очков вперед в жизрадостности и бодро бегал по утрам:

-Надеюсь, что истории от ваших детей никогда не будут совпадать с реальностью, они ведь способны преображать ее по своему усмотрению, и это замечательно. Нам стоило бы поучиться у них этой чистоте, но знаете, враньем я их выдумки не могу счистать, потому что там все - чистая правда. Посмотрите на досуге их рисунки, и многое станет понятно, - на этом дедушка попрщался и поехал к себе.

-Я же говорила, что их надо отправить в художественную школу. Они и павда удивительно рисуют, даже талантливо и не по-детски. Не знаю, почему они не показывали раньше свои наброски, но их блокноты всегда заполнены набросками и картинками.

-Давай тогда попросим их?

-Маша, Сережа, идите сюда, - супруги сели на свой диван и неуверенно переглянулись. В комнате детей раздались звуки возни, настороженный шепот, наконец дверь открылась, и они уже были во всеоружии: руки заняты кипами тетрадей и альбомов.

-Дедушка сказал, что вы захотите взглянуть на наши рисунки, - сказал Сережа. - Извините, что не показывали вам ничего раньше, мы просто думали, что вы их не поймете, как Славка Самойлов из соседнего двора, он отобрал и порвал мой альбом, остатки сжег, сказал, что мы рисуем ерунду и вообще ничего не умеем. Мы не поверили, - они вывалили все свои сокровища на пол перед диваном. Ярче всех бросался в глаза огромный самодельный альбом, оклеенный красной бархатной бумагой и с золотистой нашлепкой, из-под которой торчали капельки клея. Павел представил, как Сережа сопит, сворачивая толстый картон и склеивая его в обложку, как потом он долго и упорно неизвестно где ищет блестящую красивую штуку, или выменивает ее одну на какую-нибудь кипу мальчишеских сокровищ, мажет ее клеем, пришлепывает, но излишки не размазывает - получится еще хуже, но это он сам сделал. Когда появился этот альбом, им было по семь, и уже тогда близнецы рисовали.

-Начните с него, - Маша протянула именно этот альбом. - В нем мы начинали создавать нашу историю, но еще не все представили до конца, поэтому может не все так гладко и красиво.

Передав рисунки, близнецы отступили. Рожденные седьмого апреля, они унаследовали истинное упрямство овнов, но здесь они должны были подождать, ведь они открывали для родителей тот мир, который скрывали несколько лет. Как они: примут или отвергнут, разрушив тем самым ниточку доверия, сплетенную дедом.

Первая страница открылась зачерканным неудачным рисунком, прямые линии и зигзаги перерезали собой красивую принцессу, склонившуюся к цветку. Вторая страница оказалась более осмысленной - колдун над книгой замер в подлинном живом интересе. Дальше больше. Замки, лесные жители, феи, диковинные звери и птицы, рыцари и прекрасные дамы на охоте и за пиршеством. Но всегда в центре одни и те же лица: колдун, принцесса, охотница и рыцарь. И неясно - хорошие ли это люди, или плохие, они все побывали в той или иной роли, оставаясь прежними на протяжении долгих лет. И в других эскизах и рисунках, когда ребята бредили космосом, у их героев были те же черты лица, менялась только мода.

-Вы рисуете одних и тех же, - воскликнула Лиза. - Кто эти люди? Почему они заслужили эту честь?

-Это мы с вами, - ответил Сергей. - Мы меняемся со временем, у нас разные увлечения, с нами приключаются разные странности, и все это попадает в наши рисунки. Поэтому мы стараемся рисовать везде, где только можно, чтобы не упустить момент или отточит графические моменты.

-Я говорила вашему папе, что хотела бы отдать вас в художественную школу. Что скажете?

-Было бы здорово, но только для того, чтобы узнать новые приемы. Мы не хотим стать очередной штамповкой классической школы, - ответил Сергей. - Мне кажется, мы не для этого все двенадцать лет вынашивали в себе идеи для нашего творчества и свои идеи о том, каким будет наш графический мир.

-Вы кажется повзрослели быстрее, чем мы думали, празднуя ваш очередной день рождения, - улыбнулась Лиза. Даже ее материнское чутье проспало эти перемены, и только на нижнем уровне в ней теплилось предчувствие подобного открытия - они всегда останутся для нее малышами.

-Мы поговорим с тем преподавателем, который вам попадется в школе, - пообещал Павел. - А пока нам стоит поужинать и лечь спать.

_Глава 4_

Павел ощутил это не сразу, но через неделю после приезда разболевшаяся голова напомнила ему - он уже несколько дней не притрагивался к отвару, а свечение за окнами стало еще ярче. Он поспешил к окну, нашел там порцию листьев и сделал питье.

Как только первые капли жидкости достигли желудка, голова прошла, тело вновь стало легким, а конечности послушными. Голос дерева пока не проявился, но мужчина почувствовал его гнев и недовольство, где-то на дальнем плане сознания раздались два истерических смешка - дети.

Хлопоты по поводу первого сентября и устроиство детей в художественную школу заняли у родителей большую часть времени. Теперь Лиза снова пошла на работу, а скоро и его отпуск подойдет к концу, и надо будет вступить в битву за очередной проект, если, конечно, его не уволят сразу же за идеологические расхождения с начальством. Шумиха вокруг дерева во дворе улеглась, оно перестало всем мешать или замаскировалось для их сознания, оставшись доступным семье Павла. С одной кружки отвара это не понять, и мужчина приготовил вторую.

-Мы думали, ты забыл нас, - Лео и Клея перешагнули в открытое окно.

-Скоро будет зима, я не смогу держать окно открытым, да и там станет невыносимо в такой одежде, - он решил сделать вид, что ничего не произошло. - У нас что-то новое случилось?

-Да. Можно и так сказать, - закусила губу Клея.

-Ну так я слушаю, - Павел налил отвар и начал прихлебывать.

-Дерево недовольно, я бы даже сказала разгневано твоим поведением, оно прислало нас сказать, что начинает свою игру. Ему кажется, что ты не так заинтересован в нашем деле, как раньше. Скоро ты реже будешь бывать дома, и вечерами вся твоя семья будет рядом, мы не сможем общаться так, как нам это удобно, поэтому очень важно не забывать про отвар.

-Вы будете разговаривать со мной и на работе?

-Конечно. Если это потребуется.

-Кажется мы все не очень понимаем границы нашего сотрудничества. Дерево снова считает, что оно управляет мной? Что я буду исполнять его волю? Моя позиция такова: мир должен измениться, и я буду рад озеленению моего мира, но у меня все еще есть обязательства перед обществом людей, и чтобы жить в нем, я должен их соблюдать.

-Ты станешь богом мира, - возмутился Лео, - какие еще условности тебя держат? Я чувствую в тебе сопротивление, и оно почему-то растет не смотря на прием отвара. Зачем следовать правилам, которые ты скоро изменишь?

-Боюсь изменения будут не столь скорыми, как тебе кажется, Лео. А до той поры мне нужны деньги и я должен кормить свою семью. К тому же на работе я смогу больше способствовать нашему делу, тем более если меня не будут отвлекать по ерунде.

-Хорошо, - процедила скаозь зубы Клея. - Мы последим за тобой в первые дни работы, но если мы не увидим, что воля Дерева не воплощается, мы придем поговорить снова. Пойдем, Лео, листья зовут нас помыть их.

- ...пф.

Лена вернулась вечером и застала Павла спящим на кухне. Он доводил до конца уборку в квартире и мыл пол. Стакан с отваром стоял рядом.

-Паша, Паша, - тревога сквозила в каждом движении. Она с омерзением взяла этот стакан и глотнула. Вкус не отличался ничем примечательным, но Лена все равно выплеснула остатки в раковину. А ее муж проснулся - осунувшийся и усталый.

-Дорогая, ты уже дома. Меня, похоже, снова сморило. Дерево разговаривает со мной во сне, но почему-то оно перестало уважать меня. Знаешь, я не все тебе сказал тогда, это не я вырастил его, оно само там появилось после моей ссоры с оппонентами по проекту. Оно сказало, что является Древом Жизни и поможет мне изменить этот мир, как мне хочется.

Лена дотронулась до его лба холодной узкой рукой - жара не было.

-Если бы я не была твоей женой, и не знала, как ты переживаешь за растения земли, я могда бы отправить тебя в психушку. Я сейчас сделала глоток из стакана и услышала в голове шелест и смех. Что это?

-Шелест с хрустом? С тобой говорили листья. Смех - это дети дерева Лео и Клея. Они следят за нами и я начинаю думать, что Дерево водит меня за нос, или эти малыши ведут двойную игру, или само дерево - не единый организм, и листья его враги.

-Это сложная задача, наверное.

-Отправь детей к деду, оттуда они тоже будут легко добираться до школы. Никому верить нельзя, я так решил.

-Я хочу помочь тебе разобраться с ним, - Лена немногое поняла из сумбурной речи мужа, но она привыкла делить все трудности и не собиралась оставаться в стороне. К тому же, подумала она, из этого может выйти неплохой рассказ. А то ее в редакции давно просили снова взяться за перо, а она все не могла найти тему.

-Конечно. Но ты не должна пока пить отвар. Кто знает, насколько он опасен и не подчиняет ли он меня чужому разуму. Сам не знаю, что на меня нашло, когда я согласился его пить. У меня остается еще несколько дней от отпуска, так что я собираюсь исследовать дерево вблизи.

-Тогда я сегодня увезу детей?

-Хорошо, Лена. Но мне бы хотелось, чтобы ты вернулась.

-Пойду в комнату и соберу их вещи.

Павел остался заканчивать уборку. А его жена вошла в детскую и удивилась. На фоне общей упорядоченности вещей в комнате, ворох бумаги на столе вызывал настороженность. Она взяла несколько рисунков и удивилась.

Колдун и принцесса перестали быть веселыми и сосредоточенными, они испытывали трудности и подвергались опасности. Охотница и рыцарь издали старались помочь им. Лене показалось, что дети предвидели это их сегодняшнее решение, они уже нарисовали их историю, и можно было делать какие-то выводы, однако Лене не хотелось огорчать мужа и показывать ему это. Она вздохнула о один листок слетел со стола. Женщина наклонилась поднять его и нашла смятую бумажку в клеточку.

Принцесса и Колдун сидели в камере, а через решетку они видели виселицу. Два палача на площади искоса посматривали на них, балкон соседнего здания занимал разряженный вельможа. Спасения для них не было: у Колдуна отобрали книгу с заклинаниями и Принцесса рыдала в углу камеры, прижимая к груди последний цветок.

Больше ни одного растения видно не было.